У Великой реки. Поход - Страница 89

― Мне еще места нападений осмотреть надо, ― заявил я. ― Когда можно будет?

― Когда скажете, тогда и можно. Ладно, вы обед заканчивайте спокойно и к нам подходите. Я пока личному составу задачу ставлю ― возле машин, что у входа, ― заявил вахмистр, поднимаясь с лавки. ― Не торопитесь, мы никуда не уедем. До поимки злодея имеем местом дислокации село Березняки.

После этого они оставили нас наедине с подаваемыми блюдами. Впрочем, Маша таковой себя ощущала во время всей беседы, спокойно уплетая борщ и заедая его пышными чесночными пампушками. Хорошо, что у нас с ней отношения всего лишь дружеские, а не иные какие, а то после такого обеда горячие поцелуи были бы крайне затруднены ― чеснока повар не пожалел.

После того как староста с жандармом ушли, я тоже отдал должное уже начавшему остывать борщу. А отдать ему это самое должное следовало ― отличный был борщ. Даже Лари его уплетала так, будто в последний раз. Никогда не задумался, кстати: а у полудемонов есть какие-нибудь специфические кулинарные предпочтения? На первый взгляд так и нет никаких. Даже морсу она пиво предпочла, как и я.

Когда борщ в миске закончился, я отодвинул ее в сторону, налил себе пива и раскрыл папочку с протоколами. Пока мясо принесут, займусь делом ― что время терять? Сначала шел протокол с тремя подколотыми к нему фотографиями. Первой жертвой, по хронологии событий, стал коммивояжер фирмы «Барнаульский и Барнаульский, амулеты для крестьян и мастеровых», возвращавшийся из коммерческого вояжа. Коммивояжер остался ночевать в Березняках. Вечер просидел в «Веселой долине», затем ушел ночевать на постоялый двор «Распутье», что расположен прямо напротив. Комнату снял одну из тех трех, что над амбаром. Где это ― я помнил: сам раз в одной из тех комнат ночевал.

Утром останки коммивояжера обнаружил хозяин постоялого двора, Дмитрий Тихомиров, пришедший разбудить жильца, о чем тот сам его с вечера попросил. И чуть не лишился чувств, когда заглянул в комнату. Я взял в руки фотографии. Что можно сказать ― потрудились над коммивояжером неслабо. Не в мелкие клочки разорвали, но все же очень старались к этому приблизиться. Руки-ноги оторваны и частично обгрызены, из туловища ребра выломаны, голова тоже оторвана и насажена обрубком шеи на столбик кровати. Кровью залит весь пол, заляпаны все стены и потолок. На второй фотографии была голова крупным планом, с вывернутой челюстью, обвисшим лицом и мутными глазами, третий снимок показывал следы когтей на ребрах. Когда их выламывали, очень характерные отпечатки остались.

Злоумышленник проник в комнату через окно, именно тем способом, о каком староста рассказал. Зацепил длинным и острым когтем раму, после чего тянул ее на себя до тех пор, пока крючок не отскочил. Серьезных запоров здесь никто нигде не ставил, село было весьма безопасным от всякой нечисти в силу высоких стен и бдительной стражи, а преступности тут отродясь не водилось.

Чтобы не путать снимки, я отодвинул их от себя на середину стола, разложил в рядок. Любопытствующая Лари чуть придвинула их к себе, тоже разглядеть решила.

Второй протокол описывал убийство некоего купца Михайлова из города Торжок. Тот мелко, но удачливо торговал всевозможным инструментом, вот и на этот раз приехал в эти края с целой трехтонкой товара, который полностью распродал, а теперь возвращался в Тверь. Как и коммивояжер, купец Михайлов просидел весь вечер в «Веселой долине», хоть и покинул трактир не будучи навеселе. Воздерживался, все больше стопочками да рюмочками пил. Ночевал тоже на постоялом дворе «Распутье», но не над амбаром, а в самом доме. На втором этаже, прямо над комнатой многострадального хозяина Дмитрия Тихомирова. Труп обнаружил он же ― кровь из разорванного на части тела протекла через потолок и полилась прямо на постель, где хозяин постоялого двора почивал вместе с супругой. Супругу, кстати, после этого пришлось пользовать лекарю от нервического припадка.

К этому протоколу было четыре снимка, которые я тоже разложил посреди стола, чтобы дать всем их рассмотреть. Купца Михайлова рвали на куски с неменьшим тщанием, нежели коммивояжера. Голову на этот раз оставили на подушке. Расчлененное тело плавало в луже собственной крови в кровати, покуда кровь не просочилась насквозь и не потекла через перекрытия на первый этаж. Как и в первом случае, никто никакого шума не слышал. Злоумышленник, или тварь, вскарабкался на второй этаж самым простым способом ― приставив лестницу. Так же, к слову, как и в случае с коммивояжером. На этот раз лестница так и осталась у окна, в то время как в случае предыдущем ее убрали к забору, и при осмотре были обнаружены лишь следы от нее на мягкой земле под окном.

Это меня заинтересовало особо. По почерку нападение больше всего было похоже на работу упыря. Тут и пожранные и пропавшие куски тел, и все в крови, и многое другое. Но упырь силен и быстр. Это тварь такая ― побыстрее любой обезьяны с островов в Южном океане будет. И забраться на второй этаж деревянного дома для него проблем нет ― он и запрыгнуть может, и залезть по стене, впиваясь немалыми своими когтями в дерево. А тут… хм… по лесенке вскарабкались. Не упырь, однозначно. Даже если принять на веру утверждение, что упырь мог напасть на одну жертву и уйти, в то время как в соседней комнате есть еще такие же. Единственное, что делает это похожим на атаку упыря, ― бессмысленная жестокость и кровавость. Упырь тоже не столько кровь пьет или плоть жрет, сколько терзает свои жертвы. Есть теория, что он еще и жизненную силу тянет, когда рвет жертвы в клочья. Хоть это пока и не доказано.