У Великой реки. Поход - Страница 82

К оглавлению

82

Ночь не принадлежала людям. И не только людям. Каждый из разумных мог чувствовать себя в безопасности лишь там, где живут иные разумные. А огромные, погруженные во мрак пространства становились всякой разумной жизни враждебны. Вне городов или сел рисковали пребывать, да и то вынужденно, только такие авантюристы, как мы: охотники, военные разведчики, ну и разбойники ― не без того. Такая здесь была жизнь ― разумные расы властвовали только до захода солнца.

Во всей вселенной были видны лишь огни бакенов возле порта да сигнальные огни паромной пристани напротив, что на устье реки Тверцы, перескочившей в Великоречье из мира старого. И еще патрульный катер мигал ходовыми огнями, время от времени включая прожектор и что-то высматривая.

В номере за спиной хлопнула дверь ― Маша покинула ванную. Теперь можно и мне туда зайти. Кстати, как отучить человека бросать мокрые полотенца на пол, при этом используя из них все до одного из имеющихся в наличии? Который уже раз я жалею о тех ста пятидесяти рублях золотом, что потратил на штраф. Хорошая порция розог этой взбалмошной девице точно не помешала бы, особенно если кто-то во время экзекуции взял на себя труд шептать ей в ухо: «А вот не бросай полотенца на пол! А вот не пользуйся сразу всеми ― два под ноги, одно на голову и еще двумя вытираясь, ― помни о других, заходящих в ванну после тебя!» Предлагала же колдунья Велисса вер-Бран прекрасный выход, сэкономивший бы мне аж семьдесят пять целковых. Семьсот пятьдесят на ассигнации, если угодно.

Я открыл дверцы хозяйственного шкафчика в ванной и, к своему облегчению, обнаружил запасные полотенца на верхней полке. Ладно, воспользуюсь ими, а то уж очень лень ругаться ― тяжелый был сегодня день. Отбросил валяющуюся мокрую груду махровой ткани ногой в уголок и полез в душ.

Ужин Маша заказала в номер, со мной меню не согласовывая. Кстати, после охоты на вампира я честно выделил ей тридцать процентов от своей премии, как традиционно платят помощнику, что составило аж шестьдесят рублей золотом, так что она стала девушкой вполне платежеспособной. И она этим воспользовалась ― по крайней мере, количество доставленной на подносе еды меня удивило. Я присоединился к ней, лениво поковырял порцию индейки под майонезом и сыром, запеченную в глиняном лотке, после чего напился чаю и лег спать, выселив свою спутницу вместе с подносом, заставленным тарелками, в спальню.

Снился мне почему-то лич Ашмаи с капюшоном и без лица, все время звонивший мне по телефону и капризным голосом требовавший завтрак в номер. Больше ничего не помню.

ГЛАВА 27,
в которой герой в качестве ответной услуги спасает девушку от неприятностей

Проснулся я от отчаянного стука в дверь номера. Кто-то колотил в филенку двумя ладонями, торопя меня как можно скорее открыть. Я вообще тяжело просыпаюсь, поэтому лучший способ меня разозлить ― ломиться ко мне в дверь с утра пораньше именно таким экспансивным способом. И поэтому, прежде чем открыть, я вытащил из кобуры свой тяжеленный «смит», звонко взвел курок ― и только после этого направился к двери. Немного отступив назад, отпер замок, выставив при этом вперед левую ногу. Если кто-то ждет, чтобы вломиться, он сумеет приоткрыть лишь чуть-чуть, дверь ударится в ногу, а я сразу пойму, что визитер настроен недружелюбно. И, скорее всего, пальну из «сорок четвертого» прямо в дверь, после чего отойду в глубь помещения. Осторожность никогда никого не губила.

Однако, к моему удивлению, за дверью оказалась не кто-нибудь, а Лари. В своем черном тюрбане, со своим неизменным дорогущим рюкзачком в руках. Несмотря на то что в дверь она стучалась очень активно, вид у нее был при этом такой, как будто она хотела сказать: «Ой, а что это вы из двери выглядываете? Я тут случайно мимо проходила…»

Это ли она хотела сказать или что другое ― не знаю, но стоило мне открыть дверь, как она шагнула вперед, решительным, хоть и игривым жестом отодвигая меня с дороги. И быстро закрывая дверь за собой. Признаться, я опешил. Единственное, что я сумел сделать, ― это посмотреть на часы. И обнаружить, что уже почти шесть утра и все равно вставать через пять минут. Но речь не об этом, а о том, что Лари никогда не казалась мне особой, способной по собственной инициативе проснуться раньше полудня.

Затем мое внимание привлек шум снизу. В холле гостинцы кто-то был, причем был не один. Кто-то чего-то требовал от сонного приказчика и сквернословил басом. Слышались и другие голоса ― обладатель густого баса был не один.

― Ну как вы тут устроились? ― светским голосом осведомилась Лари. ― Фу, в разных комнатах, и с такой миленькой девочкой! Не годится. Молодой человек, вы меня разочаровываете!

Последняя фраза совпала с теплой волной, зародившейся у меня где-то под сердцем и быстро спустившейся к паху.

― Лари, не «давите», ― сказал я.

― Вы просто недотрога! ― фыркнула она. ― Это неприлично. В конце концов, к вам пришла дама, сделайте же что-нибудь, подобающее кавалеру. Предложите кресло наконец, соберите ваше белье, разбросанное по полу.

Она говорила, говорила, оглядывалась, и у меня появилось твердое ощущение, что мне просто заговаривают зубы. Причем с какой-то целью. Попутно она явно прислушивалась к доносящемуся из-за двери шуму, который постепенно приближался. А я присматривался к ней. Что-то наша блаженно-невозмутимая демонесса нервничает ― с чего бы это?

― В контрразведке вам сыскной ордер выдали, мне штабс-капитан Ермолаев сказал ― мы вчера ужинали вместе…

Она приблизилась к моему рюкзаку, из кармана которого частично высовывалась красная папочка, потеребила его узкой ладонью в тонкой перчатке.

82