У Великой реки. Поход - Страница 126

126

Присмотревшись, обнаружил перед собой аборигенку из Армира, темноволосую, хрупкого сложения, с чуть узковатыми глазами и чуть необычными чертами нежного лица. На высокой тонкой шее многониточные деревянные и костяные бусы с немалой магией, в них заложенной. Простое вышитое по вороту и рукавам платье из льняного холста, но не крестьянское, а нечто вроде одеяний друидов. Деревянные же браслеты с выжженными на них рунами на запястьях. Никакого металла вообще. Друидка? Лет тридцать с виду.

Не зря все же про армирцев говорят, что они с эльфами путались. У всех что-то эдакое в лице и телосложении проскакивает. А у этой так особенно ― чистая эльфийка была бы, если не уши и не зубы. У эльфов зубы мельче, нежели у нас, и к тому же их больше: тридцать шесть против наших тридцати двух.

― Чем могу? ― улыбнувшись, спросила она.

― Я за противоядием к вам, ― тоже улыбнулся я в ответ. ― Покупал у вас раньше.

Они кивнула, сказала:

― Ничего проще нет. Пригодилось?

― Пригодилось, к сожалению.

― Против кого?

Примерно шесть месяцев назад меня хапнула бурая сколопендра, легко прохватив насквозь своими изогнутыми острыми жвалами голенище ботинка. И впустила мне в ногу весь яд, которого у нее, видят боги, очень немало. Мне едва хватило времени после того, как я разнес тварь в клочки тремя выстрелами из «тарана», достать шприц из нагрудного кармана разгрузки, чтобы с маху через штанину всадить его себе в бедро. За эти несколько секунд у меня успело потемнеть в глазах, а почти все тело потеряло чувствительность. Затем я провалялся не меньше двух часов на прелых листьях, не в силах пошевелиться, молясь всем богам о том, чтобы не подоспели товарки убитой твари или на меня, беспомощного, не набрел хищник.

― Против сколопендры, ― ответил я на вопрос армирки.

― Бурой?

― Бурой, разумеется. Другие в других местах водятся.

Женщина слегка поморщилась, затем сказала:

― Вот уж дрянь так дрянь. Хорошо, что успели. Вы сами себе кололи?

― Сам.

― Тем более повезло.

Она протянула вперед изящную руку, пахнущую какими-то травами, зацепила пальцем шнурок у меня на шее и вытащила из-под свитера серебряную бляху с пробитой мечом головой виверны.

– Охотник? ― спросила она, но сразу продолжила, не дожидаясь ответа: ― Нельзя одному охотиться, даже ребенку это должно быть понятно. Если бы такое случилось южнее и укусила вас угольная сколопендра, то вы даже уколоться не успели бы. Лежали бы и ждали смерти, а вас бы уже начали есть. А был бы напарник, то он успел бы вас уколоть не меньше тысячи раз: смерть не мгновенная ведь.

― Я уже один не охочусь, ― успокоил я женщину с темными волосами, слегка приврав.

Тут она права, конечно. Для меня самого и раньше никогда секретом не было, что охотник-одиночка подвергается рискам несоизмеримо большим, чем тот, кто с напарником или в группе. Но все как-то не удавалось найти себе подходящего товарища. Эх, если бы удалось на будущее Машу себе в постоянные напарники… В стрельбе поднатаскал бы ее, зато магия… У кого еще сильная волшебница в напарниках? А вот насчет Лари… не знаю, не знаю. Демонесса наша такой персонаж, что и не знаешь, чего от нее больше было бы ― пользы или проблем?

― Вот и не надо, ― сказала женщина.

Обернувшись, она открыла один, из шкафчиков у себя за спиной, достала крошечный пузырек из толстого зеленого стекла, размером не больше ружейного патрона.

― Вот, на два укола. ― Пузырек со стуком встал на прилавок. ― От любого немагического яда, неважно, каким способом попавшего к вам в тело. Достаточно?

― Думаю, что нет, ― задумчиво сказал я. ― У меня еще на один укол осталось, но я не один. Сколько они у вас стоят?

― По шестьдесят за флакончик. Возьмете три ― по пятьдесят пять.

― Нет, три не возьму. Дорого, ― отрицательно помотал я головой. ― Два смогу купить.

Деньги-то у меня были, но кто знает, сколько нам еще предстоит путешествовать и какие ожидают затраты?

― Сто двадцать тогда. Что-то еще?

Она достала из шкафчика еще один флакончик, дубликат первого, и со стуком поставила его рядом на деревянный прилавок.

― У меня с собой наличных не хватит. Если примете чек Торгового банка, то тогда еще кое-что посмотрю.

― Приму, конечно. У нас есть отделение Торгового в городе.

― Их в любом банке принимают, ― удивился я ее заявлению.

― С удержанием пяти процентов. Я бы их к цене прибавила. А так без удержания. Что вы еще хотели бы?

― Амулет связи. Простенький, с дрожалкой.

― Посмотрим… ― с оттенком задумчивости сказала женщина и повернулась к своим шкафчикам.

Связь в Великоречье на дальние расстояния работала телефонами и телеграфом на магической основе. Канал между станциями был астральный, независимый от рельефа местности и помех. Один амулет на вышке пересылал сигнал на другой, а вот уже потом сигнал превращался в обычный электрический и выползал из телеграфного аппарата в виде серой ленты с неровными буквами.

Были в городах мощные вещательные радиостанции, устроенные таким же образом. А вот связь полевую забрала на себя магия уже целиком ― посредством амулетов. Самыми сложными и дорогими были амулеты телепатические, но мне это было не по карману. Были со световой и звуковой сигнализацией, даже дешевле «дрожалок», но такие могли здорово демаскировать, случись тебе сидеть в засаде, например. А были такие, которые просто начинали часто колотиться тебе в грудь, если ты носишь их на шее, и именно такие были лучше всего. Как ни странно, передача голоса у изготовителей амулетов никак не получалась. Или телепатия, или вот так ― чуть не семафор. А чтобы голос был, нужно все это с нормальным телефоном соединять, да еще через преобразователь сигнала. О мобильности тогда и речи не будет идти ― преобразователи тяжелые.

126